Полностью подписываюсь под нижеследующими "молитвами".
***
Господи, Ты знаешь лучше меня, что я скоро состарюсь.
Удержи меня от рокового обыкновения думать, что я обязан по любому поводу что-то сказать...
Спаси меня от стремления вмешиваться в дела каждого, чтобы что-то улучшить. Пусть я буду размышляющим, но не занудой. Полезным, но не деспотом.
Охрани меня от соблазна детально излагать бесконечные подробности. Дай мне крылья, чтобы я в немощи достигал цели. Опечатай мои уста, если я хочу повести речь о болезнях. Их становится все больше, а удовольствие без конца рассказывать о них все слаще.
Об одном прошу, Господи, не щади меня, когда у Тебя будет случай преподать мне блистательный урок, доказав, что и я могу ошибаться...
Если я умел бывать радушным, сбереги во мне эту способность. Право, я не собираюсь превращаться в святого: иные из них невыносимы в близком общении. Однако и люди кислого нрава — вершинные творения самого дьявола. Научи меня открывать хорошее там, где его не ждут, и распознавать неожиданные таланты в других людях.
Эта молитва висела над столом режиссера Алексея Германа.
***
Если вдруг все же жить, то бессовестно счастливой, не обращающей внимания на все эти гнусные мелочи, на всех этих прекрасных людей, что не заживут в мире с собой, если не дадут тебе под дых.
Не мелочиться, не расстраиваться, идти куда глаза глядят. Дружить с теми, кто наполняет тебя, кто умеет так смешить, что скулы потом болят, с кем вы сочиняете истории прямо на ходу, за кем хочется записывать, кому вообще не важно, сколько у тебя в кармане, что в прошлом, что в будущем, почему ты не накрашена.. И зачем чего-то боишься.
Любить таких дураков в крайней стадии, без которых — только с крыши. Любить, понятно, до гроба, и черт с ними, с предрассудками, с мнениями, с чем угодно ещё.
Это тогда, когда ты хочешь не "любимого", а "любить", что существенно, критично и единственно важно, а значит — неотбираемо у тебя никогда.
Если мечтать о чем, то о том, что за облаками и далями, о том, о чем нормальные не мечтают, и если узнают, то покрутят тебе у виска.
Иметь наглость и смелость жить две данные тебе параллельные жизни. Быть немного Сэмом из "Квантового скачка". И если в чем и есть твоя судьба, то, видимо, в этом.
Писать про правду. Хоть стихами, хоть прозой, хоть цифрами, хоть невыносимым транслитом.
Жить там, где сердце, видеть море, когда оно тебе необходимо, поселить в себе солнце, работая осветительным прибором при необходимости.
Учиться смотреть страху в лицо и, как бы ни было чудовищно, проходить его до последнего миллиметра, насквозь.
Выкинуть из дома все, что не надо, о чем не помнишь, что не носишь. Раздать.
Впустить ветер.
Не хранить ничего, что не значимо, никого, кто в прошлом, никаких обид не заводить.
Не требовать от людей ничего и отдавать только то (будь то деньги или слова), что не потребуешь вернуть, за что не будешь ждать награды.
Помнить, что, черт подери, все что ты делаешь — прежде всего для себя, тебе все больше никто ничего не должен, ровно как и ты кому-то. И от этого все легче в тысячу раз, потому что можно быть просто собой.
Без тебя все обойдутся, поэтому единственное, что правда важно — это радоваться самой, делать от души, не требуя себе куска вечности.
Встречать Новый год в Москве, осень в Калининграде или Одессе, февраль в Хургаде, май в Питере, лето — в деревне и в старом доме в Загорске у бабушки, в августе собирать грибы и солить их ночами с Лё, придумывая новые шутки и засыпая на ходу.
Принимать все условия, которые тебе выдают, с миром. Прекратить как-то толкаться и играть с жизнью в вышибалы.
Уметь прощать, потому что тяжелее всегда тому, кто хранит в себе обиду.
Всегда помнить, что впереди интересного, при любом раскладе, много больше, чем то, что осталось в прошлом.
Аминь, что ли...
Автор: Tala Moore
***
Господи, Ты знаешь лучше меня, что я скоро состарюсь.
Удержи меня от рокового обыкновения думать, что я обязан по любому поводу что-то сказать...
Спаси меня от стремления вмешиваться в дела каждого, чтобы что-то улучшить. Пусть я буду размышляющим, но не занудой. Полезным, но не деспотом.
Охрани меня от соблазна детально излагать бесконечные подробности. Дай мне крылья, чтобы я в немощи достигал цели. Опечатай мои уста, если я хочу повести речь о болезнях. Их становится все больше, а удовольствие без конца рассказывать о них все слаще.
Об одном прошу, Господи, не щади меня, когда у Тебя будет случай преподать мне блистательный урок, доказав, что и я могу ошибаться...
Если я умел бывать радушным, сбереги во мне эту способность. Право, я не собираюсь превращаться в святого: иные из них невыносимы в близком общении. Однако и люди кислого нрава — вершинные творения самого дьявола. Научи меня открывать хорошее там, где его не ждут, и распознавать неожиданные таланты в других людях.
Эта молитва висела над столом режиссера Алексея Германа.
***
Если вдруг все же жить, то бессовестно счастливой, не обращающей внимания на все эти гнусные мелочи, на всех этих прекрасных людей, что не заживут в мире с собой, если не дадут тебе под дых.
Не мелочиться, не расстраиваться, идти куда глаза глядят. Дружить с теми, кто наполняет тебя, кто умеет так смешить, что скулы потом болят, с кем вы сочиняете истории прямо на ходу, за кем хочется записывать, кому вообще не важно, сколько у тебя в кармане, что в прошлом, что в будущем, почему ты не накрашена.. И зачем чего-то боишься.
Любить таких дураков в крайней стадии, без которых — только с крыши. Любить, понятно, до гроба, и черт с ними, с предрассудками, с мнениями, с чем угодно ещё.
Это тогда, когда ты хочешь не "любимого", а "любить", что существенно, критично и единственно важно, а значит — неотбираемо у тебя никогда.
Если мечтать о чем, то о том, что за облаками и далями, о том, о чем нормальные не мечтают, и если узнают, то покрутят тебе у виска.
Иметь наглость и смелость жить две данные тебе параллельные жизни. Быть немного Сэмом из "Квантового скачка". И если в чем и есть твоя судьба, то, видимо, в этом.
Писать про правду. Хоть стихами, хоть прозой, хоть цифрами, хоть невыносимым транслитом.
Жить там, где сердце, видеть море, когда оно тебе необходимо, поселить в себе солнце, работая осветительным прибором при необходимости.
Учиться смотреть страху в лицо и, как бы ни было чудовищно, проходить его до последнего миллиметра, насквозь.
Выкинуть из дома все, что не надо, о чем не помнишь, что не носишь. Раздать.
Впустить ветер.
Не хранить ничего, что не значимо, никого, кто в прошлом, никаких обид не заводить.
Не требовать от людей ничего и отдавать только то (будь то деньги или слова), что не потребуешь вернуть, за что не будешь ждать награды.
Помнить, что, черт подери, все что ты делаешь — прежде всего для себя, тебе все больше никто ничего не должен, ровно как и ты кому-то. И от этого все легче в тысячу раз, потому что можно быть просто собой.
Без тебя все обойдутся, поэтому единственное, что правда важно — это радоваться самой, делать от души, не требуя себе куска вечности.
Встречать Новый год в Москве, осень в Калининграде или Одессе, февраль в Хургаде, май в Питере, лето — в деревне и в старом доме в Загорске у бабушки, в августе собирать грибы и солить их ночами с Лё, придумывая новые шутки и засыпая на ходу.
Принимать все условия, которые тебе выдают, с миром. Прекратить как-то толкаться и играть с жизнью в вышибалы.
Уметь прощать, потому что тяжелее всегда тому, кто хранит в себе обиду.
Всегда помнить, что впереди интересного, при любом раскладе, много больше, чем то, что осталось в прошлом.
Аминь, что ли...
Автор: Tala Moore
Комментариев нет:
Отправить комментарий